Джакомо Казанова и Анриетта
На счету знаменитого сердцееда Джакомо Казанова около двух сотен пылких романов и тысячи покоренных женщин. Он был создан, чтобы соблазнять, чтобы влюблять и разбивать сердца. Но нашелся тот, кто разбил и ему сердце. И этого человека звали Анри.
«Прошло тринадцать лет… Мне и в голову не приходило, что когда я снова увижу эту надпись, то вспомню: «Adieu Anri».
Но, кажется, я и не забывал тот запах, тот голос, те длинные пальцы, и все еще иногда пишу письма, хотя и не понимаю, на что надеюсь. Тринадцать лет… Никто и не думал что я, Джакомо Казанова, живая легенда, несравненный авантюрист, герой-любовник о котором сплетничает вся Европа, однажды вот так безумно влюблюсь, как только увижу… юношу в офицерской форме».
Тогда, тринадцать лет назад, ночью в гостиничном номере Джакомо разбудил шум за дверью. Хозяин кричал, прибежали охранники морали, требовали от седого венгерского капитана, постояльца соседней комнаты, или денег, или документов о браке. В то время святая инквизиция запрещала мужчинам спать с кем либо, кроме собственной жены, а под одеялом капитана хозяин гостиницы был уверен, скрывалась женщина.
Но, кажется, капитан приехал в гостиницу с молодым адъютантом?
«…Я был не в силах удержаться: скандал из-за женщины! Это моя стихия!
Во-первых, обмануть блюстителей нравственности для славного Казановы дело чести; во-вторых, если там действительно женщина, она могла бы стать достойной наградой за спасение».
Убедить инквизицию, что этот венгерский капитан честный человек не составило никакого труда. Смотрители порядка даже принесли ему извинения, когда утром, из его комнаты вышел юноша в офицерской форме. Его звали Анри.
«…Для всех кроме меня и венгра. Только мы двое знали: под военной формой скрывалась хрупкая двадцатилетняя француженка по имени Анриетта. Эта женщина в мужском костюме казалась удивительной загадкой, которую я никак не мог разгадать. Ангел и демон. У нее изысканные манеры, но она не чурается разговоров на довольно пикантные темы. Она смотрит на венгра, который ни слова не понимает по-французски, с нежностью, но говорит, что он ей и не отец, и не муж, и не любовник. Кто она? Куртизанка или благородная дама? Почему уходя в постель с немолодым капитаном, смотрит на меня, как будто чувствует, как мысленно я целую ее шею, ее запястья, как вдыхаю ее аромат, как ныряю в ее волосы. Будто чувствует, как пульсируют вены, когда я смотрю на ее розовые губы, слышу ее дерзкий смех. Она должна быть моей и, клянусь, она — будет.
Моя милая, моя удивительная, моя загадочная Анриетта. Ты говорила, что завтра вы с капитаном поедете в Парму, где расстанетесь навсегда. Вы больше никогда не увидитесь. Если случай сведет вас снова, безразлично разминетесь, будто никогда не знали друг друга.
Куда ты бежишь? Чего ты боишься? Почему смотришь на меня, будто я могу спасти тебя от какой ловушки? Слышишь? Я поеду с тобой и скажу твоему кавалеру, что пылко влюблен. Он не будет против, я обещаю. Обещаю оберегать тебя в чужом городе, не оставлять без денег, без нежности. Взамен, обещаю что там, в Парме, ты полюбишь меня. А если сейчас ты скажешь нет, я поеду в Неаполь и навсегда забуду тебя в объятиях какой-нибудь рыжеволосой красавицы, которая ищет любовь и никогда, слышишь, никогда не пожалеет».
Анриетта рассказала Джакомо, что разочаровавшись в браке, сбежала от мужа-тирана и если кто узнает где ее искать, ей придется вернуться. Она не отпустила нового знакомого и Казанова, получив убедительные доказательства ее любви окунулся с головой в новый роман.
«От ее поцелуев в моей голове начали роиться розовые амурчики».
Розовые амурчики - первое упоминание о детстве. Они смотрели на него с обоев комнаты, где его мать актриса оставляла его, спеша на поиски очередного спасителя ее сердца и тела. Кажется, это именно они решили, что любовь станет его судьбой.
Впервые чувство любви посетило Джакомо в одиннадцать.
«Я жадно хватал губами то воздух то губы нашей уже немолодой служанки, пока она довольно громко восхваляла господа. Кажется, именно тогда я решил стать священником».
Вот только с саном пришлось распрощаться. Значительно интереснее оказались азартные игры. То карты, то любовь. Он играл по всей Европе и почти всегда выигрывал. Служанки, монашки, актрисы, проститутки, замужние дамы, фаворитки…
«Мог ли я отдать сердце одной, лишив счастья других? Я поклялся никогда не жениться. Но Анриетта заставила меня отказаться от этой клятвы. Я побледнел, занервничал, когда ее тонкие пальцы виртуозно побежали по струнам, пошел в сад и в первое в жизни расплакался из-за женщины».
Анриетта не была похожа ни на кого из сотни бывших красавиц, которых знал Казанова. Ему впервые в жизни показалось, что наконец бог услышал его молитвы. Он готов был забыть обет не жениться. С Анриеттой он чувствовал себя счастливым и в разговорах и в объятиях. Логика математика, грация лани, мудрость Цицерона. Он дарил ей платья и бриллианты.
«Три месяца она удивляла меня, пока однажды не выбила землю из-под моих ног».
Он видел через открытую дверь в зеркале расстроенное лицо, слышал в ушах собственное сердцебиение. Ждать было невыносимо. Он смотрел, как Анриетта разговаривает с мужчиной, который несколько дней назад узнал ее на улице. Мужчина назвался ее родственником и передал ей письмо.
Казанова молча смотрел в зеркало — там, в соседней комнате решалась их судьба. Если человек примет условия любимой - они останутся вместе, если нет - ей придется вернуться во Францию к своему мужу.
«О господи, как спокойно и сдержанно она об этом сказала! Хотя и уверяла, что уже никогда не будет счастлива.
Мы прощались здесь, в Женеве, именно в этом гостиничном номере почти тринадцать лет назад. Последний взгляд, последние объятия, последнее письмо, а в нем последние два слова: «Adieu Anri». Я уже ничего не слышал, ничего не видел. Казалось, сердце вот-вот вырвется из груди и бросится из окна. Все, что осталось от нее - надпись выцарапанная алмазом на подоконнике: «Ты забудешь и Анриетту».
Я решил не есть и умереть, ибо голод без еды казался куда милосерднее, чем голод без нее. Но я обещал себе быть счастливым, я обещал себе дарить счастье женщинам. И я все же решился жить, не зная, что однажды Анриетта вернется».
Через пять лет азартные игры привели Казанову на юг Франции, в Прованс. Там, как обычно, он надеялся провести множество безумных ночей в объятиях чарующих красавиц. Но новым планам не суждено было сбыться - все время пришлось провести в постели, одному, с воспалением легких.
«Я не понял, откуда взялась заботливая сиделка, что приносила мне бульон. И только оправившись, я узнал, что ее прислала единственная женщина, которой я чуть не подарил свое сердце. Она была где-то совсем рядом. Она спасла меня, но обещала лишь изредка писать мне письма, потому, что уверена - так наша любовь никогда не угаснет».